Умирающая Земля [ Умирающая земля. Глаза другого мира. Сага о Кугеле. Риалто Великолепный] - Джек Вэнс

Кугель подошел к нему; Старейшина встал и с умеренной сердечностью приветствовал его.

— Я обеспокоен, — объявил он. — Несмотря на все здравомыслие, несмотря на твое неизбежное незнание наших обычаев, я чувствую, что совершилась несправедливость, и не знаю, как ее исправить.

— Мне кажется, — ответил Кугель, — что сквайр Бубач Анг, хоть, несомненно, и достойный человек, все же не обладает дисциплиной, соответствующей совершенству Смолода. По моему мнению, ему бы полезно еще несколько лет провести в Гродце.

— Что-то в твоих словах есть, — ответил старик. — Небольшие личные жертвы иногда необходимы для блага общества. Я уверен, что если бы возникла необходимость, ты бы с радостью вернул линзу и записался бы в Гродц. Что такое несколько лет? Пролетят, как бабочка.

Кугель сделал вежливый жест.

— Есть еще одно решение: можно всем жителям Смолода бросить жребий, и проигравший отдаст свою линзу Бубачу Ангу. Я, со своей стороны, доволен и одной.

Старик нахмурился.

— Ну, это маловероятный исход. А пока ты должен принять участие в нашем веселье. Если можно так сказать, ты недурно выглядишь, и некоторые принцессы уже нежно посматривают в твоем направлении. Вот, например, прекрасная Удела Наршаг… или Зококса, Лепесток Розы… а вон там резвая Ильву Ласмал. Не мешкай: мы в Смолоде не обращаем внимания на условности.

— Прелесть этих дам не ускользнула от моего внимания, — ответил Кугель. — К несчастью, я связан обетом воздержания.

— Несчастный! — воскликнул Старейшина. — Принцессы Смолода — верх совершенства! Кстати, обрати внимание — еще одна добивается твоего внимания!

— Но, по-моему, ее интересуете вы, — сказал Кугель, и старик отправился разговаривать с молодой женщиной, которая въехала на площадь в величественной повозке в форме лодки, двигавшейся на шести лебединых лапах. Принцесса возлежала, опираясь на подушку розового бархата, и была так хороша, что Кугель пожалел о навязчивости своих воспоминаний, которые заставляли видеть спутанные волосы, бородавки, свисающую нижнюю губу, потные морщины и складки тела. Принцесса и в самом деле была похожа на воплощение сна: стройная, изящная, с кожей цвета крема, изысканным носиком, большими задумчивыми глазами и очаровательным подвижным ртом. Кугеля заинтриговало выражение ее лица: оно казалось более многозначительным, чем у других принцесс, — задумчивым и печальным, пылким и неудовлетворенным.

На площади появился Бубач Анг, одетый по-военному: в латах, шлеме и с мечом. Старейшина пошел поговорить с ним; но тут, к досаде Кугеля, повозка принцессы направилась к нему.

Он пошел навстречу и учтиво поклонился.

— Да, принцесса. Мне показалось, ты ко мне?

Принцесса кивнула.

— Я раздумываю над тем, как ты оказался здесь, в северных землях, путник. — Она говорила негромким музыкальным голосом.

Кугель ответил:

— Я выполняю обет. Лишь ненадолго я останусь в Смолоде, а потом долг призовет меня отправляться дальше — на восток и юг.

— Неужели? — отозвалась принцесса. — И какое же у тебя дело?

— Откровенно говоря, меня перенесла сюда злоба одного Мага. Я тут совсем не по своему желанию.

Принцесса негромко рассмеялась.

— Я редко вижу незнакомых людей, но люблю новые лица и новые разговоры. Может, ты придешь в мой дворец, и мы поговорим о волшебстве и странных делах, творящихся на умирающей земле.

Кугель сдержанно поклонился.

— Ты очень добра. Но обрати внимание на кого-нибудь другого, ибо я связан обетом воздержания. И не проявляй неудовольствия, потому что так же я ответил и Уделе Наршаг, и Зококсе, и Ильву Ласмал.

Принцесса подняла брови, поглубже откинулась на сидение. Она слегка улыбнулась.

— Да, да. Ты суровый человек, строгий и безжалостный, если отказываешь стольким умоляющим женщинам.

— Так оно есть и так должно быть, — Кугель отвернулся и оказался лицом к лицу со Старейшиной, за которым виднелся Бубач Анг.

— Печальные обстоятельства, — беспокойным голосом сказал Старейшина. — Бубач Анг говорит от имени деревни Гродц. Он объявляет, что до восстановления справедливости больше не будут доставляться продукты. Жители Гродца требуют, чтобы ты отдал свою линзу Бубачу Ангу, а сам отправился в распоряжение карательного комитета, который ждет вон там.

Кугель с тяжелым сердцем рассмеялся.

— Что за нелепое требование! Ты, конечно, заверил их, что мы в Смолоде будем есть траву и разобьем свои линзы, прежде чем согласимся на такое мерзкое требование.

— Боюсь, что мы тянем время, — ответил Старейшина. — Мне кажется, что жители Смолода предпочтут более гибкий образ действий.

Что он имел в виду, было ясно, и Фиркс в раздражении ожил. Чтобы правильно оценить обстоятельства, Кугель закрыл правый глаз и открыл левый.

Несколько жителей Гродца, вооруженных серпами, мотыгами и дубинами, ждали в пятидесяти ярдах; очевидно, это и есть карательный комитет. По одну сторону видны хижины Смолода, по другую — шагающая лодка и принцесса… Кугель смотрел ошеломленно. Лодка такая же, как прежде, на шести птичьих лапах, а в ней на розовом бархатном сиденье устроилась принцесса — если это возможно, то еще более прекрасная. Но теперь она не улыбалась, на лице у нее было напряженное холодное выражение.

Кугель набрал полные легкие воздуха и побежал. Бубач Анг приказывал ему остановиться, но Кугель не обращал на это внимания. Он бежал по пустоши, а за ним — карательный комитет.

Кугель весело рассмеялся. Он легок на ноги, у него здоровые легкие, а крестьяне коренастые, неуклюжие, флегматичные. Он пробегает две мили, а они одну. Он остановился и обернулся, чтобы помахать им на прощание. К его отчаянию, две лапы отъединились от лодки и устремились к нему. Кугель побежал изо всех сил. Напрасно. Лапы догнали его, побежали по обе стороны и пинками заставили остановиться. Кугель мрачно пошел назад, лапы ковыляли за ним. Подходя к окраинам Смолода, он высвободил линзу и зажал ее в руке. Когда карательный комитет набросился на него, он высоко поднял руку.

— Не подходите, или я разобью линзу на кусочки!

— Подождите! Подождите! — кричал Бубач Анг. — Этого нельзя допустить! Послушай, отдай линзу и получи то, что заслужил.

— Еще ничего не решено, — напомнил ему Кугель. — Старейшина еще не сказал своего слова.

Девушка поднялась со своего сидения.

— Решать буду я. Я — Дерва Корема из дома Домбера. Отдай мне это фиолетовое стекло, чем бы оно ни было.

— Ни в коем случае, — ответил Кугель. — Возьми линзу у Бубача Анга.

— Ни за что! — воскликнул сквайр из Гродца.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});